[Wep]

Я говорил, что мне не слишком нравится "Восхожнедие Черной Луны" Калугина? Беру свои слова обратно. Под катом - текст с быстрым выделением.

текст

Из-за дальних гор, из-за древних гор

Да серебряной плетью река

Рассекала степи скулу.



Белый дрок в костер, бересклет в костер

Над обрывом стою -

Боги! Боги! Как берег крут!



Мертвой свастикой в небе орел повис

Под крылом кричат ледяные ветра.

Я не вижу, но знаю - он смотрит вниз

На холодный цветок моего костра



Мир припал на брюхо, как волк в кустах,

Мир почувстововал то, что я знаю с весны -

Что приблизилось время Огня в Небесах,

Что приблизился час восхождения

Черной Луны.



Я когда-то был молод - так же, как ты.

Я ходил Путем Солнца - так же, как ты.

Я был Светом и Сутью - так же, как ты.

Я был Частью Потока - так же, как ты!



Но с тек пор, как Она подарила мне взор

Леденящие вихри вошли в мои сны

И все чаще мне снились обрыв и костер

И мой танец в сиянии Черной Луны



Я готов был собакой стеречь ее кров

Ради счастья застыть под хозяйской рукой

Ради права коснуться губами следов

Мне оставленных узкою, легкой стопой



А ночами я плакал, и бил себя в грудь.

Чтоб не слышать, как с каждым сердечным толчком

Проникает все глубже, да в самую суть

Беспощадный, холодный осиновый кол



Бог мой, это не ропот - кто вправе роптать,

Слабой персти ли праха рядиться с Тобой,

Я хочу просто страшно, неслышно сказать -

Ты не дал, я не принял дороги иной,



И в этом мире мне нечего больше терять,

Кроме мертвого чувства предельной вины -

Оттого я пришел сюда петь и плясать

В восходящих потоках сияния

Черной Луны !



Я пришел сюда из-за дальних гор

Ибо ныне я знаю, что делать с собой

В шесть сторон кроплю, обхожу костер

Подношу к губам горьких трав настой



Бог мой! Свастикой в небе орел повис

Под крылом, крича, умирают ветра,

Вот Она подходит, чтоб взять меня вниз.

Чтобы влить в меня жажду рассечь себя



Я раскрыл себе грудь алмазным серпом,

И подставил, бесстыдно смеясь и крича,

Обнаженного сердца стучащийся ком

Леденящим, невидимым черным лучам



Ведь в этом мире мне нечего больше терять

Кроме мертвого чувства предельной вины

Мне осталось одно - это петь и плясать

В затопившем Вселенную пламени

Черной Луны.





И еще песенка, "Ночь Защиты". Опять Калугина. И опять с быстрым выделением. Но все равно жутко сложно передать, что в этой песне вижу я...

текст

Отвори мне дверь,

Позови меня сесть у огня,

Разреши мне немного побыть в этот вечер с тобой.

Никогда, поверь,

Не искал за пределом себя,

Но сегодня мне нужно, чтоб рядом был кто-то другой.



Я пришел молчать о помощи,

Я всего лишь беглец, я не выдержал Света Пути,

но

Ты не можешь знать, что значит - быть помнящим,

Дай мне забвенье, позволь мне войти.

Слышишь, я хочу успеть

В эту полночь защиты от холода внешних миров

Отделить и отдалить хотя б на время смерть

От того, что неведомо мне и зовется Любовь.



Дай мне ладонь, скажи мне, что я здесь -

Прикоснись, скажи мне, что я есть



Ближе,

Обвей мои плечи рукой

И держи меня крепче, так надо - не дай мне уйти.

Ночь все тише,

Я прошу, подари мне покой,

Помоги мне закрыть эту страшную пропасть в груди!



Я молю как о Причастии -

Удержи мою плоть от распада, восставь мою кровь,

Будь мне спасением, все в твоей власти,

Так влей в эти мертвые руки живую любовь!



Слышишь, дай мне быть,

Отними мое сердце у тех, кто приходит из снов,

Я хочу, но без тебя, поверь, мне просто нечем жить,

Лишь один поцелуй над ключицей - и я полон вновь.



Я прошу, позволь себе посметь,

Подмени собою мою смерть.





Звезды, звезды вокруг и внутри,

И Нефрит есть Священник, и Яшма - есть Истинный Храм



Робкие тени, предвестники близкой зари,

В призрачном танце скользят по сплетенным телам.



Словно в тигле Воскресения,

Прошлое плавится, меркнет и стынет золой.

Ангел над нами - мы скрыты под сенью крыл.

Lel Chimurim - Ночь Защиты плывет над землей!..





"Туркестанский экспресс" даже выделять сложно. Но кажется, смысл я понял. И принимаю его таким, какой он есть. Не переиначивая.

текст

И вот я вышел из дома, освоив науку смотреть,

Я посмотрел на мой город, и город был тусклым, как смерть.

Все изменилось, пока я учился читать Имена -

Чужое небо, чужие дороги, чужая страна...

И я подбросил монету, сказав себе :"Зло и добро."

Монета весело встала три раза подряд на ребро.

И я проверил карманы - Нож, спички и карта небес,

И за подкладкой- плацкартный билет на туркестанский экспресс.



Вокзал сначала был полон, а к ночи совсем опустел,

А я забыл разузнать, сколько нынче берут за постель.

И мертвый голос, как пойманный ангел, метался в дверях

И говорил о ненужных мне стрелках, платформах, путях...

И я купил папиросы, и после в буфете вино,

И полупьяный буфетчик спросил меня, глядя в окно:

"Послушай, милый, ты точно ли знаешь, что делаешь здесь?"

А я ответил: "Следящий, я жду туркестанский экспресс -

Последний в этом году

Туркестанский экспресс."



Подали поезд, и я отыскал свой девятый вагон,

И проводник попросил документы - и это был Он...

Он удивился - зеленая форма, на что так смотреть?

А я сказал: "Господин мой, я здесь! я не боюсь умереть!"

И я ушел, и включился, когда проезжали Уфу,

И мне какой-то мудак все объяснял, что такое кунг-фу,

А с верхней полки сказали: "Надежней хороший обрез."

А я подумал: "Я все-таки сел в туркестанский экспресс -

Последний в этом году

Туркестанский экспресс!.."



И под остывшим титаном стакан громыхал словно цепь,

А за багровым окном начиналась Великая Степь,

И проводник подошел и сказал мне: "Возможно ты прав.

И если так, то поближе держись - я покидаю состав!"

И я не помню прыжка, помню только удар о песок,

Потом он был впереди, я хромал и мы шли на восток.

Потом он сел на траву возле ржавых заброшенных рельс,

И он сказал: "Будем ждать. Здесь пройдет туркестанский экспресс -

Быть может первый за век,

За весь этот век!.."



Он первым прыгнул на буфер, я повис на каких-то штырях,

И кто-то вышел курить - меня втянули в вагон на руках.

И мне сказали: "Расслабься, жить будешь! Влупи из горла!

Она была в двух шагах, но в этот раз ничего не смогла."

Потом цепляли почтовый, потом проезжали Уфу...

И я ушел, и включился, и поезд вкатился в Москву.

Я посмотрел на мой город, и город был новый, живой.

И кто-то тихо сказал: "Получилось.

А ты смотри - получилось!

Ну что , с возвращеньем домой,

Туркестанский беглец.

С возвращеньем домой!"



С. Калугин ©